Константин Колодин
3 февраля кандидат архитектуры, художник, скульптор, доцент кафедры дизайна архитектурной среды СПбГАСУ, руководитель архитектурной мастерской Константин Колодин откроет в нашем университете свою персональную выставку «Концептуальная анестика».
Выставка – это лишь небольшая часть его работ. Невозможно выставить в рамках одной экспозиции все результаты почти полувекового творчества. Но то, что представлено, позволит посетителям познакомиться с уникальным почерком автора, различными гранями его таланта, ощутить его миропонимание и, вместе с тем, другими глазами взглянуть на знакомые вещи.
Беседуем с мастером о его работах, о творчестве, которое давно перешагнуло границы России и нашло признание в США, Израиле, Англии.
– Константин Иванович, с чего всё начиналось?
– Родился я в Бурятии. Моя творческая биография началась с детства. В пятом классе организовал кукольный театр, сам писал сценарии, вместе с друзьями делал кукольных персонажей, клеил декорации, к постановкам привлекал одноклассников. Со спектаклями мы ездили на гастроли по соседним деревням. Нанимали человека с лошадью...
Уже через год мы с «Кошкиным домом» победили в областном смотре-конкурсе художественной самодеятельности. Второе место занял хор Каменского завода асбестоцементных изделий! А это был сильный коллектив под руководством квалифицированных специалистов, к тому же завод не скупился на костюмы, музыкальные инструменты. Нас наградили двухнедельной экскурсионной поездкой в Москву.
В седьмом классе, когда мы уже жили с родителями в Бийске, я выполнил свою первую концепцию: сделал архитектурный макет реконструкции городского квартала, в котором находилась наша школа. Всё началось с того, что ко мне обратилась учительница химии, которая часто проводила тематические вечера. Для них я на школьной сцене рисовал огромные плакаты с различными химическими реакциями. Она спросила, могу ли я придумать идею реконструкции нашего квартала. Отвечаю: «Могу!», а сам уже вижу, каким он может быть. Вскоре проект был представлен на выставке лучших школьных работ в городском доме культуры, привлёк внимание и вызвал удивление посетителей.
– Это предопределило выбор профессии?
– Думаю, нет. Я хотел поступить во ВГИК и стать режиссёром-мультипликатором. В выпускном классе отправил туда письмо, поинтересовавшись правилами приёма. Мне ответили, что нужен опыт работы минимум год в должности помощника режиссёра. В нашем городе был единственный театр. Пришёл туда и с юношеским максимализмом спрашиваю: «Сможете меня принять помощником режиссёра?» Мне ответили, что сначала нужно окончить институт и получить диплом…
Я всегда рисовал, делал скульптуры, поэтому решил поступить на архитектурный факультет Новосибирского инженерно-строительного института. Приехал с набитым скульптурами рюкзаком. Оказалось, приём документов закончился. Всё же попросили показать свои работы комиссии из специалистов всех кафедр. Когда я вынул их из рюкзака, меня попросили выйти из кабинета. Слышу, за дверью началось бурное обсуждение. Затем вышел заместитель декана, что-то мне говорил. Потом дал мне подточенный карандаш, бумагу и разрешил подключиться к абитуриентам, которые готовились к экзаменам в кабинете рисунка…
– Время подумать о будущей работе?
– Учёба пришлась на годы застоя. Учиться оказалось не очень интересно: упор был сделан на архитектуру типовых зданий. И если представить, что заниматься этим придётся всю жизнь, то становилось даже страшно.
Незадолго до защиты дипломов к нам приехала делегация из Томского инженерно-строительного института, чтобы из числа выпускников присмотреть специалистов на кафедру архитектурного проектирования.
Мне предложили поехать по распределению на преподавательскую работу. Пришлось ответить, что заниматься типовой архитектурой у меня желания нет. Но если мне помогут открыть в институте студию по скульптуре, тогда поеду!
Приехал в назначенное время. Мне сказали, что завтра лекция. Как так? Лекция по скульптуре? Оказалось, что нет: это лекция по предмету «Введение в специальность».
Сейчас уже и не вспомню, что рассказывал, только помню, как на доске рисовал Колизей в разрезе и перспективе. Студенты потом сказали, что такая лекция с объяснениями в рисунках им понравилась…
Кафедру скульптуры тогда так и не открыли. Началась архитектурная деятельность.
В 22 года я стал руководителем мастерской. В 1982 году состоялся первый выпуск, почти все мои выпускники поступили в аспирантуру. Многие преподают, сейчас даже их дети приезжают ко мне.
– Можно назвать это время периодом новых творческих успехов?
– Вполне. Ещё на архитектурной преддипломной практике я познакомился с художниками, показал им свои скульптурные работы. И был изрядно удивлён, когда меня пригласили участвовать в художественной выставке. Выставочный комитет рекомендовал взять все мои работы и организовать персональную выставку в зале Государственной картинной галереи Новосибирска. Мой зал был рядом с залами, в которых находились работы Рериха, Куинджи, Репина.
Это произвело на меня сильное впечатление. Было страшновато, но и приятно, что мои работы удостоены столь высокого внимания организаторов и оценки посетителей.
– Расскажите о своих первых запомнившихся проектах.
– Первый объект был комсомольским поручением. Мне предложили спроектировать лыжную базу. И, как ни странно, её построили.
Следующий проект тоже сам меня нашёл. Это был «Проект посёлка на три тысячи жителей для Анжерского химфармзавода» в Кемеровской области.
Многие мои концептуальные проекты сначала воспринимались неоднозначно. Например, «Реконструкция центральной части города Томска со строительством обитаемого моста вдоль двух берегов реки Томи» вызвал вопрос: разве бывают мосты вдоль рек?
Но это прекрасная идея гармонично вписать в городскую застройку новые здания, что позволит освоить пустующие пространства, создать новые символы старого города. В этих мостах-зданиях, согласно концепции, расположены офисы, магазины, рестораны, концертные залы, музеи, гостиницы. В структуру мостов мы вписали экологичный транспорт с бесплатным проездом для пассажиров.
– Такую идею вы предлагаете и в Петербурге?
– Она действительно подходит и для Петербурга. В 1990 году я выиграл конкурс и был приглашён в проектный институт «Ленгражданпроект» на должность главного архитектора проектов в Ленинград.
Позже стал заместителем главы администрации по архитектуре и градостроительству Зеленогорска, руководил программой «Курортная зона "Карельский перешеек"» – сейчас это Курортный район Санкт-Петербурга.
В голову пришла идея развития Петербурга в северо-западном направлении с созданием вокруг города кольцевой скоростной дороги. С нарисованной на обычном листке концепцией я пришёл в Комитет по градостроительству и архитектуре и услышал: «Здесь не Москва, кольцевую дорогу никто не будет строить!»
Тогда по поводу разработки концепции я обратился к Валерию Нефёдову, который был в то время деканом архитектурного факультета СПбГАСУ. Он предложил вынести вопрос на обсуждение кафедры градостроительства. Состав кафедры единогласно проголосовал против концепции.
Вскоре мне позвонили из МАРХИ, сказав, что кафедру, на которой я учился, закрывают, так как она не прошла аттестацию, и попросили помочь «подтянуть» её до требуемого уровня.
Согласился перевестись на должность доцента. Ректор МАРХИ спросил меня: «Поможешь?» Я ответил, что помогу. «А что ты хочешь взамен?» Говорю: «Архитектурную студию для студентов, в которой бы я преподавал по своей программе». «А зачем тебе это?» «Хочу выполнить проект реконструкции города». «Какого?» «Санкт-Петербурга!» «Проектируй хоть Париж, только Москву не трогай!»
Кафедра стала лучшей уже через два года. Я был переведён в должность профессора. С работами, сделанными по Санкт-Петербургу, нас пригласили на международную выставку «300 лет Санкт-Петербургу: Россия, открытая миру». Проект мы назвали «Петербург 300 – Петербургу 400». Наши экспонаты оценили патриарх Алексий, депутаты, которые приходили на выставку, главный архитектор города и губернатор Владимир Яковлев, руководивший городом в то время. С концепцией мы побывали в Москве и Берлине. Проект пропутешествовал по разным выставкам целых полгода.
Время показывает, что непонятые поначалу идеи потом реализуются. К примеру, «Лахта-центр» построен неподалёку от места, указанного в моей концепции, а кольцевая дорога – почти так же, как и в нашей концепции. Западный скоростной диаметр в нашем макете тоже присутствовал.
Наш концептуальный проект «Улица мира» казался всем странной фантазией, а сегодня подобную концепцию воплощают в Саудовской Аравии.
– Как вам удаётся опережать время?
– У меня часто спрашивают: почему я делаю такие проекты? Не знаю. Просто делаю, и мне это нравится. Объясняю это посланным свыше даром и принимаю его как поручение, которое нужно непременно исполнить.
Награды, выставки и премии можно перечислять долго, но мне дорог каждый проект.
Идей, как и прежде, очень много, но понимаю, что времени остаётся всё меньше.
Был бы рад открыть студию, если бы предоставили такую возможность. У меня часто спрашивают, где вы храните экспонаты? Вопрос абсолютно правильный. Не всегда есть возможность сохранить что-то ценное. Хорошо, если этими вопросами занялся бы наш вузовский музей.
Представляете: пройдут десятилетия, здесь будут уже другие поколения, а когда-то сделанное нами можно будет увидеть, изучить, перенять опыт, подхватить или усовершенствовать идеи. Это важно для общей истории.