Никита Явейн: «Визитная карточка «Студии 44»—восточное крыло Главного штаба»

Петербургский архитектор Никита Явейн— выпускник архитектурного факультета СПбГАСУ. Каждая встреча Никиты Игоревича со студентами своего родного факультета — это событие. Сегодня мы публикуем запись его нового выступления перед будущими архитекторами.

— Спектр работ архитектурного бюро «Студия 44» довольно обширный, сегодня я расскажу вам о наших последних работах. Я заканчивал ЛИСИ в 1977 году, мне здесь все знакомо, хотя учились мы в здании на Бойцова.

Вы получаете классическое образование, но сегодня профессия архитектора требует других знаний. В последние годы стало важным умение представить свой проект, провести его презентацию. Сегодня в архитектуре в лидеры выходят люди с двойным образованием: архитекторы-режиссеры, архитекторы-сценографы. Представление проекта превращается в шоу, и мы вынуждены этому учиться. Я покажу вам несколько наших презентаций, которые мы представили на конкурсе WAF в Сингапуре, где наше архитектурное бюро завоевало две высшие награды в номинациях.

Один из недавних проектов — это Академия танца Бориса Эйфмана. При его разработке было очень много ограничительных моментов. В плотную ткань жилого квартала надо было встроить три блока - учебный, административный и жилой (общежитие) — и при этом сохранить два дворика, которые играют огромную роль. Эти задачи были выполнены.

На фасаде здания выложен из кирпича QR-код, в котором зашифрованы высказывания об искусстве танца, например, цитата из Иосифа Бродского: «Классический балет есть замок красоты». Мы сохранили исторический портик кинотеатра начала века и узкие дворы-колодцы, через которые освещается внутреннее пространство. В эти дворы выходят окна балетных залов, которые как бы танцуют между двумя функциональными блоками — корпусом общежитий и учебным корпусом. В процессе проектирования мы пытались скомпоновать эти блоки, чтобы они создавали обучающую среду. В результате каждый балетный класс освещен со стороны атриума через матовое стекло и с улицы — через панорамные окна в пол.

Полупрозрачные стекла создают эффект «театра теней» и атмосферу отрешенности от мира. Мы используем отраженный свет. В этом проекте мы старались воплотить некую театральную постановку с завязкой, развязкой, даже, я бы сказал, нарочито театральную. И все равно наш проект Академии танца был консервативнее других проектов, которые участвовали в конкурсе WAF. Что, впрочем, не помешало нашей работе взять главный приз.

Второй проект —образовательный центр «Сириус», расположенный в Сочи рядом с Олимпийским комплексом. Раз в месяц туда приезжают победители олимпиад, с ними занимаются лучшие учителя. Например, математику там преподают педагоги из Президентского лицея 239. Обучение идет по трем направлениям: наука, искусство, спорт. 

Проект центра «Сириус» был сделан до нас, но в нем был допущен ряд ошибок. Нас попросили их исправить. Мы разделили комплекс на три блока. Блок «Школа», в котором дети учатся, похож на бублик, расположенный вокруг огромного вяза. У блока «Спорт» более сложная функция, он овальный, из крытого бассейна можно выплыть наружу, в бассейн под открытым небом. Мы пытаемся минимизировать объем и получаем яйцеобразную форму с вертикальными стенками, по краям залов допускаем закругление, переходя на купольные системы.

В блоке «Искусство» идут занятия музыкой, живописью и балетом. Этот блок— наиболее сложный по функциональной насыщенности, он оказывается зажат между озером, границей участка и существующим зданием. Музыкальные залы мы группируем вокруг центрального театрального пространства, наверху расположены рисовальные классы, внизу — балетные. Полученный объем не вписывается в участок, поэтому мы его сужаем, преобразуем и уменьшаем атриумную часть. Создаем целую систему защиты от солнца, которая практически полностью исключает попадание прямых солнечных лучей в музыкальные залы. Используется художественно-смысловой принцип компоновки. В центре оказывается театр, которому мы придали античную форму. Каждый из обрамляющих его музыкальных залов может раскрываться в сторону амфитеатра, образуя систему лож. Все объекты образовательного центра имеют двойную фасадную оболочку, между внешним и внутренним слоем которой циркулирует воздух. 

Сегодня посещение музея — это самая востребованная форма проведения досуга. В некоторых городах посещаемость музеев превышает шопинг. В конце концов, музей — это такой культурный шопинг, в котором приобретаются знания, кругозор, контакты.

Восточное крыло Главного штаба — это визитная карточка нашего архитектурного бюро. Это не просто храм искусств, это некое пространство, в котором ты проводишь целый день. Кроме собственно экспозиции с ее интенсивной выставочной жизнью здесь есть кинозалы, в которых демонстрируют короткометражные документальные фильмы, учебные центры, электронный музей, в котором можно посмотреть все коллекции. Год от года растет количество временных выставок, и это меняет структуру музеев. Еще одна тенденция, которой у нас пока не наблюдается — это музефикация всего. Появляются музеи исторических событий, технические музеи, которые сейчас очень популярны. Развитие виртуального мира оборачивается повышением интереса к материальному миру. Раньше дети ходили к отцам на заводы. Например, я умею работать на фрезерном станке. Сегодня молодежь вряд ли знает, что это такое, идет отрыв от реальной жизни. И музей пытается вернуть людей обратно в реальный мир.

Один из наших последних проектов — Музей железных дорог. Он состоит из двух частей: исторической и нового депо, которое построено специально для музея. Его форма во многом обусловлена технологией доставки и демонстрации экспонатов коллекции — локомотивов, вагонов и т.д. Конфигурация нового корпуса в плане круглая, потому что внутри — поворотный круг. Внутренние стены подковообразного дома отклоняются от регулярной градостроительной «сетки» на угол поворота железнодорожной стрелки. Посетителя этого музея не покидает ощущение, что он находится в движущемся пространстве.

Бывая в разных музеях, я заметил, что люди больше всего любят смотреть на экспозицию сверху. Нам хотелось это отразить в своем проекте, и верхнюю точку зрения мы смоделировали достаточно широко, с помощью проходящей под кровлей обзорной галереи. 

А теперь поговорим о градостроительстве. Мы выиграли конкурс на концепцию развития центра Калининграда, в котором было 25 участников. Из них только три архитектурных бюро были российскими: два из Москвы и «Студия 44». Понимая, что этот конкурс должен был выиграть иностранец, мы притворились немцами. Наш проект был выполнен на трех языках: русском, английском и немецком, в русской версии были допущены ошибки. Впоследствии на WAF наш проект был признан лучшим мастер-планом в мире. В нем заложены некоторые новые идеи, которые были хорошо восприняты жюри.

Нужно понимать, что Калининград — это не Кенигсберг, и никогда им не станет. Город был уничтожен англо-американскими бомбардировками. Можно было пойти по пути буквального воссоздания, по которому пошли Варшава и Советский Союз, воссоздавая разрушенные немцами дворцы в Царском Селе и Петергофе. Но мы выбрали другой путь.

Кенигсберг очень интересен, он создавался вокруг замка и состоял, по сути, из нескольких очень разных по облику городков. Это средовое разнообразие исторического Кенигсберга мы и попытались воспроизвести на новом витке развития. Наша идея состоит в том, что мы раскапываем подвалы разрушенных в войну исторических домов и выводим их в общественное пространство. И на старых фундаментах «выращиваем» новые здания — в том же масштабе и пропорциях, но без прямого копирования. Мы дали задание трем студентам СПбГАСУ, которые были у нас на практике, нарисовать новые здания старинного квартала Альтштадт. Два студента, которые выполнили это задание, теперь работают у нас.